В средние века люди уделяли исключительное внимание внешнему виду, полностью пренебрегая основами гигиены. Вместо стирки меняли белье, запах маскировали духами, в волосах (собственных волосах или париках) копошились блохи и вши.

«Блоха (…) не жалеет никого – ни короля, ни Папу», – писалось в средневековых трактатах, где не связывалось наличие паразитов с отсутствием ежедневной гигиены. Скорее считалось, что они выходят из организма благодаря действию так называемого настроения, потому что в детской чести обвиняли некачественное грудное молоко, которое испортилось в желудке и выделило плохие соки. Так же не боролись с вшами, потому что они вытаскивали «плохую кровь», так же как не боролись с колыбелью у младенцев, считая ее формой защиты нежной головы и кондиционером для растущих волос.

В эпоху Возрождения женщины украшали себя разными способами, не обязательно прибегая к помощи воды и мыла. Как пишет Умберто Эко в «Истории красоты»: «Женщина эпохи Возрождения пользовалась косметикой и уделяла особое внимание своим волосам (это было особенно утонченным искусством в Венеции), окрашивая их в блонд, иногда в оттенок рыжего. Ее тело было создано для того, чтобы его подчеркивали произведения ювелирного искусства, созданные по канонам гармонии, пропорции и приличия.

Польская гигиена в средние века

Будь она полячкой, можно было бы ожидать, что под украшениями и платьями скрывалось относительно чистое тело. Наши предки мылись намного чаще и охотнее, чем их соседи с Запада, особенно правители. Они не так много валялись в ванной, как в средние века, но воды и мыла точно не боялись. Во время поездки в Москву Ян Казимеж жаловался жене, что не может наслаждаться удобствами, к которым привык во дворце, а Ян III Собеский принимал ванную в своем кабинете и обедал там с женой.

За сто лет до них королева Елизавета I, прославившаяся своей красотой и заботой о своей внешности, имевшая шелковые тряпки для чистки и полировки зубов и золотые зубочистки, прославилась безупречным макияжем и прической, ежемесячно принимавшей ванну. , и подчеркнула, что сделала это «независимо от того, нужно это или нет».

Ее преемник, Яков I Стюарт, якобы вообще не мылся, а руководил в то время во Франции Генрих IV, муж знаменитой Марго, славился тем, что распространял вокруг себя непередаваемую вонь (возможно поэтому принцесса не могла произнести голос, когда ее спросили, хочет ли она выйти за него замуж). Это имущество унаследовал его сын Людовик XIII, удостоившийся чести впервые в жизни купаться в семилетнем возрасте, а во взрослой жизни хвастался, что пахнет, потому что «получил от отца».

Что если кому-то нравится плавать, и он не хочет от него отказываться? Достаточно было воспользоваться методом Фрэнсиса Бэкона, английского философа, жившего на рубеже XVI и XVII веков, придумавшего, как ограничить проникновение паров и других миазмов в тело. Во-первых, кожу нужно было защитить растительным маслом и бальзамом. После этого можно было оставаться в ванне до двух часов. Идя, они заворачивались в вощеную ткань, пропитанную веществами, которые должны были закрыть поры и закалить размягченное и ослабленное водой тело.

Смесь содержала мирра или шафран, так что не каждый мог позволить себе такую роскошь. Такую повязку носили еще сутки, а после ее снятия тело натирали последним слоем масла, шафрана и соли.

Ближе к телу, чем мыло

Во французских пособиях по savoir vivre эпохи Возрождения в один голос предостерегали от купания, приказывая мыть только руки, лицо, по желанию голову и волосы – и все это больше ради хороших манер, чем для собственного здоровья. С волосами нужно было быть осторожным, потому что можно было заболеть мигренью и зубной болью, поэтому вместо опасной воды лучше было использовать жареные отруби или порошок. Такие рекомендации использовались до середины 18 века, затем список рос по ногам, остальные части тела добавлялись только в 19 веке.

Поскольку мылись скупо, нетрудно удивиться, что вонь была обычным явлением при французском дворе, что, впрочем, значит, что она никого не беспокоила. Король-Солнце, сын зловонного Людовика XIII и внук зловонного Генриха Наваррского, не только обильно потел (он трижды в день менял рубашку, из-за чего в глазах придворных выглядел педантом), но и был.

Говорили, что изо рта у него получался такой неприятный запах, что даже его любовница, знаменитая мадам де Монтеспан, не могла его вынести. Когда по приказу медиков король однажды отправился в ванную в рамках лечения судорог и припадков ярости, он так плохо переносил ванну, что у него разболелась голова.

Лечение было прервано, и на всю жизнь король уже не собирался купаться, а утренний туалет ограничивался вытиранием пота, сменой рубашки и обрызгиванием рук водой, смешанной с винным спиртом. Интересно, что хоть от самого короля воняло, но нос у него был чувствителен, поскольку мадам де Монтеспан, элегантная и надушенная до предела, невыносимо пахла Людовику отвратительно, отцу его семерых детей.